Женя шла по Покровке и несла в руках ужасные желтые цветы. Тревожные, как сигнал светофора. Все прохожие оборачивались – уж больно букет мимозы был объемный и пахучий. Его доставили прямо в офис. К букету прилагалась записка: «С 8 марта! До вечера. Мимозу возьми с собой».
Любимый, как всегда, был лаконичен, неромантичен и вообще с цветами явно попал мимо кассы. Мимозу Женька терпеть не могла. А на ее запах у девушки была стойкая аллергия… Кажется, она даже говорила ему об этом. Но сын академика, видимо, как обычно, отличился рассеянностью и все забыл. «Ну сколько можно времени тратить на этого Полонского? Ты никогда не сможешь стать членом этой семьи. Ты хоть раз была у него дома?» — терроризировали Женю подруги.
Дома она у него не была. Хотя знала, что он живет в четырехкомнатной квартире в каком-то переулке на Патриарших прудах. Живет вместе с любимой мамой. Мама любит его без памяти. Даже больше, чем антикварную мебель, которой заполнена вся квартира. Даже больше, чем полотно Брюллова, которое висит у них в гостиной. Даже больше, чем фамильные драгоценности. Женя вздохнула. Правы подруги: «Ты – не их кровей. Он тебя поматросит и бросит. Найти себе, Евгения, какой-нибудь вариант попроще и подушевнее».
Она и сама понимала, что, несмотря на всю их с Сашкой любовь-морковь — вероятность быть «поматрошенной и брошенной» красавцем, кандидатом наук, спортсменом, бизнесменом и ее самым любимым человеком Александром Полонским, — была не маленькая. И встречаться с ним было «нелепо, смешно, безрассудно, безумно, волшебно». И расстаться было совершенно не возможно.
Ведьма на Пежо
… Это сколько же старушек Сашка около метро одарил, чтобы такой букетище желтой травы насобирать? Его и нести-то неудобно… Евгения взяла сноп мимозы под мышку, и постаралась изобразить на лице выражение, будто она не с ним. Будто мимоза двигается по Покровке сама по себе, а она – Женька – сама по себе. Рядом с визгом затормозило ярко-красное Пежо. Из окна высунулась блондинка и, активно жестикулируя, закричала на всю улицу неожиданно низким басом:
— Девушка, отдайте мне мимозу!
Евгения шарахнулась в сторону, приготовившись защищать цветы до последнего. Блондинка, чертыхаясь вылезла из машины. По комплекции она превышала миниатюрную Женьку раза в два. Растрепавшиеся светлые волосы прилипли ко лбу. Глаза горели ведьминским блеском. «Психическая», — подумала Женька. – И как таких за руль пускают?»
— Умоляю, отдайте мне мимозу, — блондинка уже схватилась за букет и пылая румянцем, начала трясти его, вибрируя как раз на уровне Женькиных глаз, необъятным декольтированным бюстом. – Я к тете на праздник. А она, кроме мимозы – никакие… Она – богатая. Если цветы не притащу – эта мымра наследство на Пашку перепишет. У метро желтой дряни нет. А мне срочно нужно.
Под «желтой дрянью» видимо подразумевалась мимоза. Кто такой Пашка – было не ясно. Зато стало вполне очевидно, что за мимозу и за наследство деваха и правда может сейчас на глазах у всей Покровки припечатать ее к стенке и учинить хук справа или хук слева.
Евгения уже почти решила разжать пальцы, как блондинка вдруг сменила трубный бас на интимный шансоновский шопоток:
— Я не просто так у тебя его возьму. Землянику любишь? – вдруг выпалила она и метнулась к своему Пежо.
Из машины была извлечена огромная эмалированная миска, наполненная отборной лесной земляникой. У Женьки закружилась голова от немыслимого сладкого запаха.
Когда она опомнилась, то поняла, что стоит в центре Москвы с земляничным презентом в марте месяце, с крыш домов свисают сосульки, а прихожие вокруг начали уже не просто оглядываться, но и останавливаться, составляя тротуарную пробку.
«Потом подумаю, к чему бы это» — Женька решительно направилась вверх по Покровке. Нести землянику было неудобно. Есть – тоже. Аромат сладкой лесной ягоды сводил с ума. Но ощущение праздника и безопасности – было утеряно. Прав был Булгаков. Желтые цветы – это к большой тревоге или… А, может, именно сейчас она встретит своего Мастера?
Подарок банкира
— Девушка, это судьба», — сообщил Женьке весьма презентабельного вида банковский работник. Он стоял посередине тротуара и покуривал сигаретку. В руках – ключи от Мерседеса и коробка с изорванной в клочья подарочной бумагой. На лице — такая тоска, будто невозврат кредитов его банку в этом месяце побил все рекордные планки.
«Так вот ты какой, Пашка, — почему-то пронеслось у Женьки в голове, — тоже, наверное, за теткиным наследство охотишься, подлец».
Евгения остановилась.
— «Моя судьба- а- а…» — как-то несолидно заныл Пашка, протягивая руки к… правильно, Женькиной миске с земляникой.
— Она не продается, — отрезала Женька и попыталась обойти Пашку. Сделать это было не просто. Покровские тротуары никогда не отличались особенной шириной.
— Девушка, миленькая, — Женька не верила своим глазам, Пашка уже плакал. – Я купил любимой девушке на 8 марта смартфон, а она мне его вернула со словами, что я не романтик, что я чурбан и что настоящий мужчина нашел бы, как удивить свою ненаглядную. В общем, она много чего мне сказала. Я запомнил только про то, что она хочет землянику и ландыши. Это в марте месяце! И тут я вижу вас! Это судьба! Кстати, у вас случайно ландышей не найдется? – последнюю фразу банкир, «не Пашка», произнес уже совершенно деловым голосом и икнул. Слезы исчезли. И он, судя по всему, он прокручивал в уме сумму, в которую ему обойдется покупка продукта под названием «земляника восьмимартовская». Однако, потом он взглянул на свои дорогущие часы, и сказал, что если Женька не обменяет ему немедленно землянику на этот «элитный самртфон», то трагедия у него в жизни будет такая, что по сравнению с ней падение индекса «Доу-Джолнса» и извержение вулкана Этна – это просто детский лепет…
А Женька как раз мечтала о смартфоне. Она столько стояла перед стеклянными витринами, разглядывая эти аппаратики и прикидывая, от скольких обедов ей надо отказаться, чтобы скопить на такое чудо. Не прятаться же, когда судьба предоставляет такой ценный презент…
Банкир вручил Женьке коробку. Зачем-то торжественно пожал руку, как будто принимая ее в пионеры, и, пошатываясь, удалился к своему Мерседесу. Стало ясно, что хоть слезы были и настоящие, возможно, происхождение их объясняется лишней выпитой долей виски, а вовсе не светлым и высоким чувством к своей избраннице. Впрочем, какая Женьке разница?
«Девушка аккуратно сняла с коробки остатки золотой обертки и открыла ее. Внутри и правда лежал новенький смартфон. Она обернулась, но на месте, где стояла серебристая машина – уже никого не было. Мерседес умчался. А, может, его и не было вовсе? И все происходящее сейчас – это всего лишь сон?
За что?
Предзакатное солнце озорничало в лужах и било прямо в глаза. Женька пожалела, что не взяла солнечные очки. В какой-то момент яркие лучи отскочили от витрины и прямо-таки ослепили Женьку. Надпись, за стеклом, написанная от руки каким-то корявым ученическим почерком гласила: «Меняю машину времени на смартфон. Звоните по телефону…» Внизу была изображена черепушка с костями. Видимо, чтобы по телефону звонили только серьезные люди и не беспокоили по всяким пустякам серьезных людей…
Женька глубоко вдохнула теплый весенний воздух, достала аппарат из коробки и стала набирать номер. «Ну, машина времени, почему бы и нет. А что тут такого? Землянику в марте я уже видела. Так что ничего особенного не происходит. Я – вовсе не сошла с ума. Все хорошо. Кстати, а какой нынче на дворе век?», — Женька и зачем-то посмотрела на свои наручные часы. В этот момент заверещал ее собственный мобильный.
— Ну где ты пропадаешь? Мы тебя уже 15 минут ждем, — Боже, как же она могла забыть! В конце Покровки она встречается с Сашкой и они вместе идут на какой-то замечательный спектакль. «Смартфон на машину времени поменяю завтра», — рассудила Женька, уже ни минуты не сомневаясь, что гаджет, который может переносить людей из тысячелетия в тысячелетие – точно совершенно существует.
— А кто это «мы», милый? Мы разве не вдвоем в театр идем?
— Ты мимозу с собой взяла? – Сашка отчего-то перешел на шепот.
— Да, то есть…э-э-э..
— Ну слава Богу. С мамой мы с моей идем. Хотел тебе сделать сюрприз. А ты что думала, мимозу я тебе купил? У тебя же на нее аллергия. В общем, маме отдашь, — продолжал шептать в трубку Сашка., — Это ее любимые весенние цветы. Других она вообще не признает…
Покровка заканчивалась. Начиналась Маросейка. За следующим поворотом в уютном кафе Женьку ждали Саша и его мама. В каких случаях мужчина знакомит свою девушку с мамой? Явно не в тех, когда собирается поматросить и… Но мамина мимоза вместе со столь неожиданно нагрянувшим счастьем унеслась к богатой тетке в красном Пежо… За что?
В конце улицы
…Дорогу, переходила женщина. Плавная неторопливая походка. Легкая грусть в глазах. Алый шарф, красная сумка. А в руках – букет с желтыми цветами. В какой-то момент она нагнулась, вдохнула его аромат и улыбалась какому-то своему личному маленькому счастью.
— Верните мне, пожалуйста, этот букет, — Женька слышала со стороны свой голов. В нем не было и тени любезности, скорее угадывались нотки гестаповской твердости.
— Почему верните? Я у вас его не забирала! Зачем вам мимоза? Купите ее себе сами! Вон у метро тут не далеко продают! — в знак протеста женщина возмущенно махнула плечом, алый шарф распустился и чуть не упал на асфальт.
Женька открыла кошелек. На дне лежал только один стольник. Опять она не успела снять деньги с карточки.
Мобильный снова затрезвонил. Звонил Сашка…
— Меняю мимозу на этот смартфон! — Женька сунула девушке в руки коробку. Забрала у букет и схватила трубку:
— Бегу, уже бегу, милый. Сейчас буду…
Солнце ушло за тучи. Наступали. Перед тем, как завернуть за поворот Женька обернулась. Женщина, которой она вручила коробку, шла вниз по Покровке, вертя в руках Женькин подарок. Эта улица и этот вечер для нее только начинались…
Анна Головкова, специально для Beenergy.RU
